Английский алхимик Джордж Рипли. представил перечень двенадцати процессов в своем "Своде алхимии", написанном в 1470 году, и очень схожий перечень был составлен другим адептом, Иосифом Кверкетаном, в 1576 году. Эти процессы таковы: обжиг, растворение, разделение, соединение, гниение, свертывание, вскармливание, очищение, ферментация, возвышение, умножение и созидание.
Обжиг
Интерпретация этих процессов, химическая или психологическая, может быть лишь приблизительной, но первые шаги вплоть до стадии гниения, вероятно, связаны с очисткой сырого материала, с лишением его присущих ему свойств, с низведением его до первоматерии и с высвобождением из него духа или искры жизни. Обжиг означает нагрев исходного материала или другого рабочего материала в воздушной среде до тех пор, пока он не превратится в пепел или золу. Рипли утверждал, что для этого требуется огонь средней силы, который нужно поддерживать в течение года. На память приходит бодрый комментарий арабского алхимика: "Обжиг — это сокровище всего; не испытывайте утомления от обжига". Считалось, что, уничтожая внешнюю форму исходного металла, обжиг способствует уничтожению и всех его поверхностных свойств. С духовной точки зрения, обжиг, вероятно, символизирует очистительный огонь вдохновения и самодисциплины, которые в Таро отражены Судным Днем. Труд начинается с горячей неудовлетворенности самим собой и собственной жизнью, со страстного стремления к высшему. В процессе постоянного самонаблюдения и самооценки человек привыкает судить себя и отдавать отчет в собственных желаниях. В сочетании с ожесточенной решимостью стать лучше это приводит к дисинтеграции естественного "я". Внешние, поверхностные аспекты личности сжигаются, и остается лишь пепел внутреннего "я".
Растворение
Второй шаг — растворение — предполагает растворение обожженного пепла в "минеральной воде, которая не намачивает рук". Минеральной водой называлась ртуть, и некоторые алхимики на этом этапе добавляли обычную ртуть, однако чаще добавлялись пары, полученные при нагреве. Эти пары идентифицировались в ртутную жидкость, в которой затем растворялся пепел. Многие алхимики сетовали на сложность этого процесса.
Превращение исходного материала в жидкое состояние обычно рассматривалось как чрезвычайно важный этап в работе. “Не предпринимай никаких действий, пока все не будет обращено в жидкость”. Широко бытовало мнение о том, что изначально все было создано из воды. В отношении металлов это утверждение подкреплялось авторитетами Платона и Аристотеля, которые считали, что металлы образовывались в земле путем уплотнения влаги. В “Тимее” Платон классифицирует все, что может находиться в жидком состоянии, включая металлы, текущие при плавке, как вода. Золото — вода “плавкого вида”, а медь — “блестящий и плотный вид воды”. Аристотель указывал, что есть два типа “дыхания”, поднимающихся с земли, когда она разогревается солнцем. Одно более парообразное и влажное, другое — дымное и сухое. Когда эти дыхания остаются в земле, они превращаются в металлы и минералы. Все металлы “создаются путем попадания парообразных (влажных) дыханий в камни, сухость которых сжимает и уплотняет их”. Металлы “в каком-то смысле вода, а в каком-то — нет: материал, из которого они состоят, мог превратиться в воду, но более уже не можете. Каждый металл есть “результат уплотнения дыхания до того, как оно превратилось в воду”. Поскольку, по алхимической теории, металлы являются уплотненной водой, превращение их в воду означает возвращение к первоматерии и очищение их путем освобождения от дефектов “роста” в земле. Это напоминает попытки некоторых психоаналитиков вернуть пациента в раннее детство, а иногда даже загнать во чрево матери (также алхимический мотив), чтобы разрешить истоки его психологических проблем. В грубой форме процесс растворения соотносится с картой Луны в Таро и является процессом глубокого самоанализа и самоотвержения. Обожженный пепел, символизирующий выносливость, скрывающуюся за внешним обликом человека, растворяется в ртутной воде. Скрытые симпатии, предрассудки, вкусы, глубинные чувства и реакции алхимика растворяются под действием “ртути”, то есть сознательного взгляда, направляемого внутрь себя. Сложность процесса заключается в нахождении истинной философской ртути, истинного взгляда, который чреват опасностью ментального коллапса, страха, отчаяния, возникновения иллюзий и самообмана. Как утверждали алхимики, вода раствора горька, а Карл Юнг, проводивший параллель между алхимией и психоанализом, добавлял: “Действительно горько обнаружить за возвышенными идеалами узкофана-тичные убеждения, а за героическими Претензиями не что иное, как вульгарный эгоизм, инфантильную жадность и самодовольство. Этот болезненный процесс — неизбежная стадия любого терапевтического лечения”.
Разделение Испытание горькой водой ведет к стадии разделения, согласно Рипли, воды от масла. Разделение осуществляется не алхимиком, а Самим Богом, то есть предполагается, что жидкий материал должен быть оставлен в сосуде в покое, чтобы он разделился сам. Цель этого — разделение изначальных компонентов. Этими компонентами могут являться четыре элемента или, по раннесредневековой теории, ртуть и сера, сочетания которых и создают четыре первичных свойства, на которых базируются элементы. Сера жарка и суха, что соответствует дымному и сухому дыханию у Аристотеля, ртуть холодна и мокра — то есть парообразное и влажное дыхание. Легковоспламеняющаяся сера содержала элемент огня (сухой и горячий), жидкая ртуть — элемент воды (холодная п мокрая), отсюда возникло утверждение, что Камень состоит из огня и воды. В позднейшей алхимии разделение означало выделение из сырого материала ртути, серы и соли или духа, души и тела.
Сколько бы компонентов при делении ни получалось, цель его заключалась в дальнейшей очистке материала и в еще большем приближении к первоматерии, путем возвращения к основным ингредиентам. Лишь ощутив целостность внутри себя, алхимик начинал работу, которая должна была закончиться достижением совершенной целостности Камня. Анализ мутных источников собственного поведения разрушал чувство целостности, и алхимик ощущал себя разрезанным на куски. Т. Ё. Лоурейс описывает это чувство в “Семи колоннах мудрости”. Оно повлекло за собой ненависть к себе; которая в сочетании с физическим истощением, в этом конкретном случае, привела к садистской сексуальной дисциплине (Падающая Башня в Таро). Алхимик обнаруживает, что “разорван на части”. Тело, которое он называет солью, продолжает трудолюбиво заниматься своим делом. Другая его часть '(ртуть) “порхает над головой и с любопытством вопрошает, чем это занята плоть, в то время как третья (сера) болтает, недоумевает и подвергает критике самоотверженный труд тела, с презрением относясь к его усилиям”. К тому же две эти части ведут между собой спор, насколько глупо или разумно то, чем занято тело. Похоже, Лоуренсу было известно такое разделение и непримиримая борьба противоположностей. Он называл это состояние “смертным сном”, и приятель-араб должен был ударить его, чтобы пробудить от этого сна. По некоторым свидетельствам, алхимическое разделение действительно влечет за собой стадию “смерти”.
Соединение Однако для Рипли и многих других за разделением следует соединение, достижение баланса между враждующими противоположностями и их примирение. Обычно соединение изображалось как свадьба или совокупление, зачастую как инцест между матерью и сыном или братом и сестрой, так как сера и ртуть происходили из одного и того же сырого материала. Сера (душа или страстная природа) соединялась в инцесте с ртутью (духом или бесстрастным интеллектом). Эта попытка прекратить невыносимую разделенность, обрести внутренний баланс, прийти к мирному соглашению с самим собой нередко изображалась как возвращение во чрево. Сын, или царь, или дракон (в зависимости от материала) вползает обратно в тело своей матери. Это — бегство от давления не только внешнего шумного мира, но и от собственного духовного состояния. Алхимик очищен от свойств и характеристик, являвшихся “дефектами его роста”. Противоположные тенденции, составлявшие основные компоненты его природы, были разъединены, уравновешены и снова соединены. Он — младенец во чреве, истинное “я”.
Соединение можно рассматривать и как слияние четырех элементов или воссоединение ртути, серы и соли. Оно требует постоянного умеренного нагревания. Алхимику, не имевшему приборов для измерения температуры, поддерживать ее на определенном среднем уровне представляло существенную трудность.
Гниение Итак, алхимик достиг изначальной формы своего материала. Она состоит из первоматерии и одухотворяющей искры жизни. Следующий шаг заключался в том, чтобы убить материал и освободить искру жизни. Это осуществлялось путем влажного нагрева материала или на водяной бане, или в бродящем навозе. Материал, находившийся на дне сосуда, должен был постепенно почернеть — признак того, что он стал первоматерией, Мертвой, бесформенной массой, лишённой каких бы то ни было свойств, включая цвет (черный цвет воспринимался как отсутствие цвета). Считалось, что материей гниёт, поэтому этот процесс назывался гниением. Выделявшиеся испарения — искра жизни, или дух, или философская ртуть — отличались неприятным запахом, и алхимики отмечали, что гниение производит “тяжелый смрад”. Эта первая основная стадия работы (“нигредо” или “черная” стадия) называлась Черным Вороном, Головой Ворона, Черным Солнцем и изображалась как гниющий труп или черная птица, как черный человек, как царь, убиваемый воинами, или мертвый царь, поедаемый волками. Различные адепты шли к стадии “нигредо” различными путями. Простейшим методом считалось нагревание меди с серой, в результате чего получалась черная масса сульфида меди — первоматерия. Какой бы черной и смердящей ни была гниющая первоматерия, в потенции она Представляла собой будущий Камень, и алхимики обращались к ней словами Песни Песней: “Дщери Иерусалимские! Черна я, но красива”.
Гниение являлось необходимым процессом, так как считалось, что оно предшествует зарождению жизни. Семя, упавшее в землю, должно умереть и сгнить, высвободив жизненную силу, которая обеспечит Новый рост (Смерть в Таро). В классическое время и в средние века считалось, что лягушки рождаются из разлагающейся грязи, насекомые из гниющих трупов животных, например, осы из трупов ослов, жуки — от лошадей/саранча — от мулов. В более широком смысле необходимым условием возрождения была смерть, реальная или символическая. Алхимики могли бы процитировать Святого Павла: “Безрассудный! То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет” и “Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе... Сеется тело душевное, восстает тело духовное”. В этом смысле авторитетом для них являлся и Иисус. “Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода”, что имеет духовную аналогию в следующем стихе: “Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную”. “Нигредо” — псевдосмерть мистического посвящения. Это представление восходит еще к первобытным обществам: например, среди австралийских аборигенов посвящение в колдуны включало в себя сон смерти и новое рождение. Алхимик, находящийся “во чреве” и полностью обращенный в себя, претерпевает мистическую “смерть”, которую адепты сравнивали с меланхолией — состоянием беспомощного уныния и духовного гниения, во время которого дух или искра жизни покидает тело и душу (Повешенный). Истинное “я”, или первоматерия, погибает в черной агонии “нигредо”. Зачастую Проводилась параллель между “нигредо” и распятием, с которого Бого-человек восстает к вечной жизни. “Смерть” являлась распятием в смысле прекращения мучений. Она изображалась как змея, пригвожденная к кресту — “И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому”. Алхимик “мертв” И гниет в меланхолической слизи, но постепенно с появлением философской ртути, истинного вдохновения, божественной искры, на него нисходит исцеляющее просветление. Пары, поднявшиеся в процессе гниения, парят над черной массой сосуда, как Святой Дух над темными водами в Бытии. Они проникают в первоматерию, одухотворяют ее и зачинают зародыш, который превратится в Камень. Этот процесс описан в алхимическом варианте мессы, написанной Николой Мельхиором, астрологом короля Венгрии, в начале XVI века. (Связь между алхимическими процессами и превращением хлеба и вина в плоть и кровь Христа во время Мессы подчеркивалась многими алхимиками.) “Затем на дне сосуда появится могущественный Эфиоп, загорелый, обожженный и безжизненный”. Эфиоп и является первоматерией. “Он молит о погребении, просит, Чтобы его окропили его собственной влагой и медленно Подогрели, пока он не восстанет в новом сверкающем облике из бушующего огня... Жди чудесного возвращения или обновления эфиопа!” Вероятно, пар или дух, сконденсировавшийся в жидкость, пропитывал первоматерию в процессе подогрева сосуда. Это было алхимической “ванной возрождения”, и алхимики считали этот процесс возрождением через “воду и Дух”. “Если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия... если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие”.
Свертывание Когда дух и первоматерия объединяются в сосуде, из водянистого материала кристаллизуется белое плотное Тело. Это процесс свертывания или затвердевания, соответствующий появлению суп1и из вод на Третий день творения. Элементы Камня соединяются, говорят Рипли. Белое вещество является Белым Камнем или Белой Тинктурой, которая всё превращает в серебро. Появление Белого Камня говорит о завершении второй основной фазы работы — альбедо или побеления. Алхимики связывали этот Камень с белым камнем Откровения 2.17. “Побеждающему дам Вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает.
Несмотря на постоянно повторяемую максиму nihil extraneum — “ничего извне”, некоторые алхимики на этой стадии способствовали появлению белого камня путем добавления новых ингредиентов. Например, немного серебра с ртутью, мышьяком, сурьмой или оловом может выбелить поверхность материала в сосуде. Другой метод описывается в средневековом трактате “Allegoria Merlini”, где в метафорической форме рассказывается о короле (сырой материал), который выпил столько воды, что члены его наполнились ею (раствор), и он почувствовал, что распадается на части (разделение). Врачи поместили короля в нагретую комнату, а когда вынесли его оттуда, он был. мертв (“нигредо”). Врачи взяли его тело, истолкли в порошок, затем промыли и высушили его. Потом они добавили к нему одну часть каменной соли, две части селитры и немного льняного масла, чтобы замесить пасту. Они поместили пасту в атанар, в котором были просверлены дырки, а под него поставили еще один атанар. Потом разогрели атанары, чтобы паста растаяла, и жидкость потекла в нижний атанар, из которого поднялся воскрешенный король. Белый Камень — а то новое “я”, новая земля, возникающая из-под вод, это мир, невинность, счастье и свобода от противоречий. Серебро — это лунный металл, и Белый Камень сияет в существе алхимика, как Луна в ночном небе, превращая тьму в серебро. Отсюда начинается третья и заключительная стадия работы, которая ведет к “рубедо” — красному рассвету, провозглашающему восход солнца во всем его великолепии, оповещающему о слепящем свете нового дня.
Вскармливание Следующий шаг — вскармливание, означает, что материал в сосуде “умеренно вскармливается молоком и мясом”. Питание зародыша Камня соответствует кормлению младенца и может означать, что в сосуд добавляется новый материал, хотя какой — неясно. Ученик Парацельса, Герхард Дорн рекомендовал добавление различных ингредиентов, включая человеческую кровь, чистотел и мед, на последних стадиях работы. Кровь должна была впрыснуть в Камень жизненную энергию. Чистотел должен был привнести в него радость и хорошее настроение, так как считался лекарством от куриной слепоты, а в более широком смысле — от меланхолии. Мед символизировал жизненные удовольствия, к тому же он являлся консервантом. Вплоть до сравнительно недавнего времени мед был единственным сладким веществом, применявшимся в алхимии. В античные времена мед использовали для бальзамирования трупов, так как он препятствовал разложению. Дорн утверждал, что мед или удовольствия жизни могут обернуться смертельным ядом, а чистотел, дающий ясность взгляда, препятствовал этому. Для оставшихся процессов (от очищения до созидания) удобнее будет рассматривать химические и психологические аспекты по отдельности. Теперь алхимик добавляет к своему “растущему” Камню качества, которыми тот должен обладать в готовом состоянии — совершенную чистоту и крепость, способность превращать исходные металлы в золото, причем вес исходного металла должен значительно превосходить вес Камня.
Очищение Твердый материал в сосуде нагревался до испарения, потом пар поспешно охлаждался и снова конденсировался до твердого состояния. Это повторялось несколько раз. Данный процесс часто символизировали голуби, лебеди или другие птицы, поднимавшиеся в небеса и снова опускавшиеся на землю. Это делались для того, чтобы очистить плоть Камня от изначальной грязи, сопутствовавшей процессу гниения. Тело очищалось путем превращения его в пар или дух, остатки выбрасывались, и дух снова превращался в тело. Как стадия роста Камня, уплотнение пара напоминает “дыхания” Аристотеля, которые уплотняются в земле, становясь металлами и минералами.
Ферментация Во время следующей стадии, ферментации, материал в сосуде желтел и превращался в золото. Многие алхимики. утверждали, что, для ускорения естественного процесса превращения Камня,' на этой стадии нужно добавить золото. Хотя и не в совершенном виде, на этой стадии Камень приобретает способность превращать исходные металлы в золото. Он становится ферментом или “дрожжами”, способными влиять, провоцировать и побуждать к трансформации исходные металлы, точно так же как дрожжи влияют на тесто, заставляя его подниматься. Это качество связано с душой Камня или серой, огненным движущим компонентом, который возбуждает и поднимает исходный металл, и в процессе ферментации душа Камня соединяется с его уже очищенным телом. Петр Бонус объяснял, что Камень, не может влиять и изменять цвета других металлов, пока сам не изменился и не приобрел своего цвета, “итак, наш Камень приведен к способности ферментировать, превращать и изменять металлы путем определенного пищеварительного жара, который проявляет его потенциальные и латентные свойства... когда творец видит поднимающуюся белую душу, он должен в тот же момент присоединить ее к телу”. На пятый день творения, когда Господь создал все, что движется, за исключением человека, Он отдал распоряжение: “плодитесь и размножайтесь”, то же он позднее повторил Адаму и Еве. Камень тоже нуждается в качестве, которое уже находится в нем в латентном состоянии, — способности быть плодоносным и умножать себя посредством превращения таких количеств исходного металла, которые во. много раз превосходят его по весу и объему. Это качество приобреталось в процессе, называемом умножение. Камень становился плодоносным в следующем соединении, или совокуплении, или союзе противоположностей, в царском бракосочетании души и духа, серы и ртути, короля и королевы, Солнца и Луны, красного человека и белой женщины, символизирующих все противоположности, которые примирялись в Едином. Эти финальные процессы посвящены многократному уравновешиванию и сочетанию компонентов или противоположностей Камня. Алхимики были обеспокоены тем, чтобы достичь необходимого баланса противоположностей с целью их примирения. В “Книге Меркурия”, ^написанной знаменитым арабским алхимиком Тебером или одним из его последователей, сообщается, что в некоторых случаях противоположности были так неразрывно связаны друг с другом, что уравновесить их не представлялось возможным. Эти два элемента невозможно разделить, когда один из них находится в избытке, а другого недостает, когда часть, преобладающая по своему количеству, поглощает недостающую”. Говоря человеческим языком, это означает, что сверхдуховность за счет физического тела, и сверхтелесность за счет души в равной мере являются далекими от совершенства. Совершенный человек — это человек сбалансированный. Юнг говорит, что в психоанализе проблема противоположностей коренится в “расщеплении личности, вызванном конфликтом противоречивых тенденций, что, как правило, вызывает состояние дисгармонии. Подавление одной из противоположностей ведет лишь к продлению и усугублению конфликта, иными словами — к неврозу. Таким образом, терапевт выявляет противоположности и стремится навечно соединить их”. То же вечное объединение противоположностей является целью магии и алхимии, однако алхимические процессы включают в себя более сложные соображения. Камень состоит из трех компонентов — тела, души и духа, — которые объединяются в течение четырех стадий. Очищение объединяет тело и дух. Ферментация объединяет духовное тело и Душу.
Возвышение Возвышение - характеризуется последней переменой цвета в процессе работы —появлением покраснения или “рубедо”. Вероятно, алхимики обнаружили, что на последних стадиях работы материал. в сосуде становится крайне неустойчивым. В процессе возвышения компоненты Камня сплавлялись в нерушимую гармонию и единство. Теперь тело и душа, объединенные при ферментации, соединялись с духом, и Камень затвердевал и становился стойким. Жар в печи поднимался до высшего предела, и восхищенный алхимик наблюдал потрясающее зрелище, ради которого он так долго трудился, — появление истинного Камня Философов, совершенного красного золота, Красной Тинктуры или Красного Эликсира, Единого.
Созидание Двенадцатый и последний процесс — созидание, во время которого Камень прилагался к исходному металлу и превращал его в золото. Обычно его заворачивали в кусок бумаги или воска и вместе с исходным Металлом нагревали в атанаре.
